Она одиноко сидела в маленькой комнатке туристического агентства. И никого вокруг, а может они и закрываются вовсе – точно, закрываются. Темнеет здесь очень рано, часов в 5—6 — декабрь ведь… И удивительно грустно, наверное, становится сидеть так одному в пустой конторке агентства, когда и люди суетятся совсем по-другому. Ведь скоро праздник. А некоторые трудяги захаживают со своими леди, чтобы на этот праздник уехать туда, где тепло. А потом можно рассказывать, как это здорово и уж точно через месяц начать свою повседневную суету.

Я стоял и смотрел на нее, как завороженный, да и не знал я вовсе, что сказать, когда вокруг тебя уверенные люди твердо знают, что нужно успеть домой к ужину. Я только наблюдал и сказал грустно:

— Девушка, миленькая, мне бы билет на Асмэру. Мне очень нужен билет…

Она лишь подняла голову, как делала это в течение всего скучного дня. И не знает она вовсе такой загадочной страны. Да и не летают туда самолеты, ну уж если сильно захотеть, то можно транзитом как-нибудь, но только завтра.

Значит, нельзя сейчас лететь. Да и улететь невозможно, потому что не ходят туда поезда и самолеты, и невозможно перейти, переплыть тысячные расстояния. И уходить я уже собрался, но повернувшись тихо произнес:

— Знаете что, бросайте все к чертовой матери и полетели со мной, а?..

А она лишь рассмеялась и немного засмущалась. Действительно, нормальные люди так не поступают — по вечерам они спешат домой, чтобы включить большой, как кино телевизор. А через 10 минут ее время истечет, она наденет свой плащ и поедет на «Пушкинскую», где ее будет ждать «тот самый» мальчик. Он то уж точно не говорит всякие глупости и живет правильно, а на обед всегда ест борщ — не то, что я.

И смеялась она так искренне, так трогательно, что мне нужно было ее поцеловать. А я только потряс головой и сказал, что-то вроде, ну вот, и вы не хотите со мной лететь, тогда продайте мне лекарство против страха. Она все также сладко улыбалась.

Я ведь от всего сердца предлагал…