Пятница, 7 Январь 2005 г.

Баллада о жизни.

Тихо снег упадет, и никто не услышит,
Как разбиты мечты и все, что изжито,
Пропадает внезапно и талой водою,
Унесет твою душу к забытым тобою,
Мечтам, что хранил ты под тяжестью жизни,
Внезапно восставшим как образы живших,
Веками до нас, и до бога рожденья,
Не знавшим невзгоды мирского лишенья,
Но ожидавшим прихода эпохи терпенья,
Словно пророка эпохи забвенья!
*****

Видишь ты силуэты и профили лица,
В окнах напротив и хочешь решиться,
Что для тебя значит свет откровенья,
И что вне него не имеет значенья?
Глупые люди, что тебя окружают,
Так откровенно в притворство играют,
Жизни, любви и надежды, возможно,
Порой тебе в это поверить не сложно,
Но истинный лик этого мира прекрасен,
Если не знать того, как он ужасен.
*****

На сердце кроется тоска по всем друзьям,
По теплым дням, когда бесследно прожигал,
Минуты жизни, счастья вечность,
Пытаясь превратить все это в бесконечность.
Ты по карманам растолкал, все, что нашёл и, что искал,
Но не успел понять одно, что в жизни все не суждено,
Забрать себе и быть владыкой мира,
И утопать в дурном угаре пира,
В то время как тяжелый рок судьбы, с небес на землю возвратит тебя
И ты получишь истины прозренье, что в ДЕНЬГАХ, нет души спасенья!
*****

Судьбою обреченный ты на пораженье,
Стал ощущать людской любви призренье,
Как люди улыбаясь, смотрят на тебя,
При этом, думая, что можно взять им для себя,
И пусть ты не Король, ни Шах и не Богач,
Ни так, ни сяк, да пусть ты и Бедняк,
Забрать они готовы и последнюю краюху хлеба,
При этом, не боясь, приходя кары с неба,
Они живут за счет, таких людей как Ты,
Умело, воплощая в жизнь твои мечты!
*****

А ты сквозь тернии к звездам пробираясь,
Порой об этом даже думать не решаясь,
Все силы и терпенье на алтарь потерь ложа,
Пытаешься в реке поймать за хвост Ужа.
Тебе не ведомое слово «Не могу»,
Слетает с уст твоих друзей, и посему,
Ты с верностью щенка и с высоты орла полета,
Бросаешься на выручку, не ощущая в этом гнета,
И все готов отдать ты, за их благополучье,
А смогут ли они тебе помочь, вот при таком же случае?
*****

А если жизнь тебя зажмет в тиски,
Ты начинаешь думать о любви.
Любовь не купишь, это знают все,
И не засыпать золотом страданья,
Идешь по вспаханной перстнями борозде,
Уходишь ты от чувства в мир изгнанья.
Ты мчишься за сияньем серебра,
Желание встречаться с человеком,
Которому не ясна суть добра,
Он может все достать влияньем чека.
*****

Такие мысли о любви, порой не радуют тебя,
Ведь ты надеешься найти в ней, что-то для себя,
Да только вот забавно, ты боишься,
Считая, что на веки растворишься,
И попадешь под гнет такого человека,
Что будешь ты страдать до искончанья века.
Боишься потерять свою свободу,
Которой, не был ты хозяином и с роду.
Но ты с упорством Майского жука,
Твердишь себе, «Пускай она найдет меня»!
*****

Познав лишение обид и горечь пораженье,
Впадаешь ты в тоску, уходишь ты в забвенье.
И глядя на себя со стороны, ты понимаешь, что,
Увы, Хоть не дошел ты путь свой до конца,
Ты спрятать должен далеко юнца!
Того, кем был ты столько лет,
Пытаясь не нарушить данный им завет,
Быть честным и себе и другу, в лишеньях видеть лишь подругу,
Но, оглянувшись, ты теперь, где прежде не увидишь свет,
Он где-то вдалеке, его уж нет.
*****

И не скорби о том, что потерял,
А вспомни все, как ты с достоинством отдал!
Ни для людей, которые не знают чистоты зеркал,
Ни для того, чтобы достичь вершины скал,
И с них кричать о том, как ты устал.
А для того, чтобы достичь всего, о чем мечтал,
О наступлении мира, которого ты с детства ждал.
О том, чтоб мир к сиротам и больным бобре стал,
И чтоб средь общего числа людей ты и себя узнал,
Когда под общим знаменем счастливый человек, вы вступите все в 21 век!
*****

И пусть нет времени тебе забыться, утопая в неге,
И пусть ты не найдешь признания в делах и даже в этом веке.
Ты сможешь с гордостью смотреть на мир со скал,
Что благодаря тебе в нем кто-то, хоть чуть-чуть добрее стал!

«В нашей жизни столько хорошего, но оно чаще всего лежит у нас под ногами.
А мы настолько горды, что не опускаем глаз!»

1—5 января 2005 г.

7
Янв 05

Дорога

  Debeerz, город    Душанбе

Когда я ехал на автомобиле, произведенном в японии, по дорогам страны, в которой на паспорты заставляют фотографироваться в белом на белом фоне, я увидел черного человека, идущего по дороге босиком. Это был душанбинский бомж, который одевался во все черное, мазал лицо сажей и ходил по улицам города. А в этот раз он шел по дороге Душанбе — Курган-тюбе и увидел я его уже на 70 км от города. Наша машина пронеслась мимо него, а он все так же шел по середине дороги, и я обернулся, чтобы посмотреть на него. Не помню, навернулись ли слезы от жалости к нему или к самому себе. Но у него было то, чего не было у меня, и этот бомж был богаче любого городского жителя.

Способность оставить все и уйти. По дороге, которая тебя манит или по дороге, по которой надо пройти. Чтобы остаться человеком. Или стать им.

Как я восхищался им. Я рассказывал всем, кого бы не повстречал, об этом человеке. О бомже, который пешком шел в курган-тюбе! Который был сильнее всех нас, сидящих перед своими мониторами и пожирающими собственные мозги. Сильнее всех вместе взятых пейджеро-мобильно-машинных тенейджеров и бывших торговцев наркотиками. Чище всех со своим лицом, измазанным в саже. Умнее всех нас, гоняющихся за собственными иллюзиями, бумажными зелеными змиями и пышногрудыми куклами.

Я не знаю, выбрал ли я еще себе дорогу. Наверное уже выбрал. А может она меня. Но фаталистом я никогда не был. Хотя и прибегал к тому, что верил в то, что со мной ничего плохого не случилось, если это плохое не случилось.

Дорога. Когда-то она была для меня символом жизни, по которой нужно идти и складывать все, что попадается, в рюкзак за спиной. Это была метафора жизненного опыта.

Потом дорога представлялась в виде совокупности средств по достижению цели. Любой. Будь то сдача зачета, или дедлайн. А других целей-то и не было.
Теперь она мне представляется прямой поверхностью. С золотым от жаркого солнца песком по обочинам. А на горизонте маячат горы, в которых учился Кастанеда. А небо сине-голубое над головой и теплый ветер дует с гор и приглашает навестить его там, на вершине.

Вечером, когда я уже ехал домой из курган-тюбе, мы снова его повстречали. За день он прошел не более 20 километров, но я знал, что ему некуда торопиться. Да и незачем. У него было все. Ветер, заходящее солнце, горы и теплая дорога под ногами.