Хорошее место — Остоженка. Маленькие московские улочки, забитые припаркованными авто, красивые реставрированные особняки, посольства и торговые представительства. Вот австрийское посольство, а там жаркой республики Габон, а чуть подальше — Египет, и напротив — Финляндия. Русские любят ездить в Египет, любят они ездить и в США, и также как и в Америку, они любят ездить в Финляндию. Также как и у большого здания с американской охраной на Садовом, здесь в Кропоткинском переулке тоже стоит огромная очередь прямо на дороге, жаждущая получить финскую визу. Даже две очереди: одна сдает документы, другая — получает паспорта уже со штампом.

Финляндия, наверное, хорошая правильная страна, а финны законопослушны и платят налоги. Сразу видно, — чистые ухоженные дорожки, «Канада грин», деревца такой правильной формы, что кажется, что они игрушечные, сами финны чисто выбриты и по-фински аккуратно подтянуты. Вот Египет напротив — совсем другое дело: за решетчатым забором видна грязь на асфальте, да и асфальт положен криво, а трава какая-то не такая. Сами египтяне-арабы тупо стоят на жаре с огромными животами и галстуками, почти как раисы среднего звена.

В кабинке кричала на стекло женщина, вероятно оформляющая документы сразу на всю семью. Симпатичная финка за стеклом, на которую кричала женщина, пару раз делала ей замечание: «Не кричите, я все хорошо слышу. Здесь микрофон стоит». Поскольку микрофона видно не было, женщина все равно кричала на стекло. Симпатичная финка поняла, что бесполезно что-либо объяснять и начала ставить печати на документы.

Я сел в соседнюю кабинку, засунул документы в «передатчик документов» и также как и все закричал на стекло: «Здравствуйте!». За стеклом аккуратный финн нордического типа долго смотрел на фотографию в паспорте и сверял со мной, но поняв подвох, спросил:

— Это кто?
— Это отец, — не стал нарушать я традицию и довольно закричал на стекло.
— Кто будет оплачивать консульский сбор, — спросил аккуратный финн по-русски с финским акцентом.
— Я буду оплачивать, — ответил я по-русски с русским акцентом.
— Ваши документы.
— Документы? — тупо спросил я и понял, что документов у меня нет. — У меня нет с собой документов.

Финн задумался и сказал в микрофон (с той стороны кабинки микрофон было видно):

— Почему вы — русские не носите документы? Вам же положено.
— Вообще-то если бы мы вам не дали независимость, то сейчас вообще бы без виз ездили, — тихо пошутил я.
— Что? — переспросил финн.
— Я говорю, ниче не положено.
— А когда положено? — пристал он.
— Ну… — и начал вспоминать, когда русским положено носить документы. В голове только всплывали всякие разные случаи, — ну в разных случаях.
— Вы понимаете, что находитесь на территории иностранного государства, и у вас нет никаких документов? — Финн уже начал доставать.
— Ну нету у меня сейчас с собой документов. Что мне теперь делать, — заорал я на стекло так, что женщина, оформляющая всю семью, повернулась. — Хотя подождите, вот есть свидетельство о рождении на таджикском языке.

Аккуратный финн никогда не видел таджикских букв, более того, он вообще видел таджикский документ в первый раз. Долго его изучал, и наконец, произнес написанную там фамилию и выписал квитанцию.

В Кропоткинском переулке все также стояла толпа жаждущих уехать в Финляндию. Напротив, на территории Египта, наевшись шаурмы, сдыхали от жары египтяне-арабы с огромными животами и галстуками. У них, наверное, были документы.