Вчера на дне рождения Бориса познакомился с русскими нью-йоркцами. Владимир – программист в банке, Александр – морской пехотинец, служивший в Ираке.

— Нет, я не буду пить, я на машине, если копы остановят – меня звания лишат.
— А кто ты сейчас?
— Капрал, скоро буду сержантом.
— Ты где служишь?
— Да вот скоро в Афганистан поплывем.
— Как это?
— Ну до Пакистана, а там на самолетах. Не хочу в Афганистан, там делать нечего. Лучше в Ирак опять. Потому, что тут, когда дома стоим, то машину помой, то плац начисти до блеска. А в Ираке – зачистки, засады.
— Расскажи.
— Ну вот едем на зачистку в деревню. Выстраиваемся в ряд и по домам ходим. Ищем сирийцев.
— Как же вы их отличаете?
— Как, как. У них оружие в руках! Да и потом, каждого жителя деревни уже в лицо знаем, у них же отпечатки пальцев берутся и роговица фотографируется. Они все в базе данных есть!
— Да, ну когда в Ирак снова?
— Нет, в Ирак уже не пускают! Зато в Афганистан берут.
— А как же ты в пехотинцы попал?
— У меня «грин-кард». Ну я еще пару лет отслужу и хватит.

Он достает свой телефон и показывает фотографии:

— Это мы были в пустыне на тренинге. По танкам нас учили стрелять. Вот «Абрамс», их много в Ираке подбили. Ну сейчас танки мало используют в Ираке, все больше минируют. А вот советский танк, я в них не разбираюсь.

На фотографии – Т-62 песочного цвета.

— Они их в Ираке конфисковали и перевезли сюда в Штаты на базу, мы по ним учимся стрелять. Стреляли, стреляли, так ни в один не попали! Я им всем кричу тогда: “Russian tanks are untouchable!”