Таджикское солнце с присущей ему беспощадностью выжигало все и вся у фонтанов на Финиках (станция метро Финляндский вокзал в Санкт-Петербурге), я снял рубашку, водяная пыль приносимая ветром приятно ласкала меня. Я ждал друга с которым работал пол года в партии, мы встретились, поговорили за жизнь, о том, что Партия непременно сольет эти выборы, что народ уже давно купила Справедливая Россия и вообще Грызлов и Миронов давно обо всем договорились!

Внезапно из дымки капель гонимой ветром, в которой едва были различимы цвета радуги к нам подошел мужик в грязной одежде, с бутылкой Очакова крепкого и я машинально произнес:

 — нет денег нет, иди куда шел...

Мужик задумчиво остановился и посмотрел на лево, я бросил попутный взгляд в ту сторону, куда он смотрел и увидел на соседнем фонтане группу молодых людей, которые весело смеялись и пили пиво, из-за шума падающей воды их едва было слышно, но они внезапно замерли, а мужик произнес:

— Они не любят стихов! Можно я прочитаю вам свой любимый стих, он про Питер, про лето, его Пушкин написал, он мне очень нравится!

Я опешил, и было открыл рот что-то произнести, а мужик сказал

– Нет, не за деньги, а просто так! Я хочу просто поделиться с вами поэзией великого человека!

Я посмотрел на друга, он тоже был в недоумении, и повернувшись к мужику и сказал:

– Давай, зацени!

Миша, как он представился потом, выставил правую ногу вперед, повернулся полу боком, обнял себя двумя руками, как бы подбочинявшись и стал декламировать стихи Александра Сергеевича. Он упивался каждым произносимым словом, он пропускал это стихотворение через себя, но самое интересное, что я понимаю только сейчас, в этот момент я не слышал шума фонтанов, а лишь зычный голос Мишы.

Когда он закончил декламировать стих, он замер на мгновенье уставившись в никуда, а потом добавил:

–  Вот.

Я сидел, откинувшись назад, вытянув ноги вперед, и наблюдал перед собой просто Бомжа. Я поднялся, протянул ему руку и сказал:

— Класное стихотворение, меня звать Вася.

Он ответил:

 — Миша, очень приятно.

Неразжимая рук я в ответ задекламировал бессмертное рубаи Омара Хайяма. Миша сказал:

– Тоже сильно! Спасибо что выслушали!

Затем он отпил пивка из бутылки и пошел бодрым шагов в сторону вокзала.

В тот момент когда мы пожали руки, я заглянул Мише в глаза, и я не мог понять, как же так получается, почему такие люли как он попадают на улицу, почему их лодки Вера, Надежда, Любовь, разбиваются о скалы Жизни??? Почему так много отмороженных на голову людей которые не видят смысла жизни, а Миша его видит…